ИСЛАМСКИЙ ФАКТОР В ТУРЕЦКОЙ ПОЛИТИКЕ

Анализируя турецкую политику в XX веке, Самюэль Хантингтон в своей книге «Столкновение цивилизаций» приходит к выводу, что весь XX век исламский фактор шаг за шагом занимал все более важное значение на политической кухне Турецкой Республики.

Можно не согласиться со многими утверждениями Хантингтона, но если вы хотя бы мало-мальски знакомы с турецкими политиками настоящего и прошлого, конкретно в данном случае не согласиться невозможно. Для этого нет нужды перечитывать тонны книг про турецких политиков, достаточно ограничиться кратким знакомством с ними, реалиями нынешнего времени и лидерами националистических партий.

На сегодняшний день, исключая разве что партию İYİ, в Турции банально нет светских (в подлинном смысле этого слова) националистических партий. Синтез национализма с исламизмом у партии MHP начался еще тогда, когда произошел конфликт между Атсызом и Тюркешом. Как утверждается, покинув одну из совместных конференций, Атсыз высказался предельно ясно: «В MHP Аллах прогнал Тенгри».

В последующие годы MHP только сильнее делала уклон в сторону исламизма. Хотя некоторые «идеалисты» и это считали недостаточным. Так от партии откололась группа людей во главе с Мухсином Языджиоглу, которые создали свою партию, где от собственно тюркского национализма осталось еще меньше - BBP (Böyük Birlik Partisi).

С недавних пор к этим трем партиям примкнула и Refah Partisi - детище потомка османского султана Абдул-Хамида II Кайыхана Османоглу и сына Неджметтина Эрбакана (основателя политического ислама в Турции и идеологического отца Эрдогана) Фатиха Эрбакана. На родство с Эрбаканом претендует еще одна партия - Saadet. Дело в том, что за свою жизнь Эрбакан создал три партии - Refah, Fazilet и Saadet. Партия Saadet находится в оппозиции к Эрдогану, но не стоит обманываться: они такие же исламисты, а вражду с AKP они объясняют тем, что те «ненастоящие исламисты».

А теперь давайте спросим самих себя: какое существенное отличие между этими партиями? Есть ли что-то удивительное в том, что сегодня и MHP, и BBP являются союзниками правящей партии AKP? К чему MHP, сделавшей своим флагом османский стяг с тремя полумесяцами, враждовать с akp-шным неоосманизмом? Какая причина должна толкнуть исламистскую BBP на вражду с исламистской AKP? Все перечисленные партии основываются на культе «сильного лидера», вражде с сионизмом (причем когда они ссорятся, то и друг друга зовут «сионистами»), антиамериканизме и вечных мечтаниях о возрождении Османской империи.

Подобно тяжелому грузу, османское прошлое висит на плечах Турции, снова и снова влияя на риторику политиков, заставляя их становиться турецкой версией русских ватников. По сути на сегодняшний день все перечисленные пять партий представляют одну и ту же идеологию, а все различие между ними можно свести лишь к большей/меньшей концентрации исламизма, национализма и неоосманизма.

На сегодняшний день исламский фактор так силен в политической жизни Турции, что на последних президентских выборах развернулся настоящий «религиозный цирк». В своей предвыборной кампании Эрдоган вновь обратился к поддержке Палестины и гневным выпадам в адрес Израиля. Не желая терять голоса избирателей, тут же в поддержку Палестины высказались и кандидаты от CHP и İYİ - Мухаррем Индже и Мерал Акшенер. Два фаворита выборов - Эрдоган и Индже постоянно обвиняли друг друга, и это было бы нормальным, если бы они не соревновались в религиозности. Политическая гонка, в которой намаз, пост, посещение мечетей и распитие алкоголя в Рамадан определяет кто лучший кандидат, не может вызывать ничего, кроме смеха.

Существование сегодня Реджепа Таййипа Эрдогана и тот факт, что он возглавляет Турцию на протяжении почти 16 лет - не случайность, а естественный итог процесса последовательной исламизации турецкой политики, который шел на протяжении всего XX века. Этот процесс начался задолго до Эрдогана, когда националисты и тюркисты начали скандировать «Аллах Акбар!» на своих митингах, когда они приняли лозунги «Даже если прольется наша кровь, победа все равно за исламом», «Йа Аллах! Бисмиллях! Аллах Акбар!», когда «идеалисты» произносили клятву, в которой, кроме всего прочего, обещали бороться с сионизмом. Этот процесс начался тогда, когда в число своих братьев националисты в Турции добавили и арабов, и вообще всех мусульман, этим породив türk-islam ülküsü (тюрко-исламский идеал). Наконец, роль и влияние ислама начали усиливаться тогда, когда слова «Аллах», «пророк», «Коран», «азан», «мечеть», «минбар», «хиджаб» и «исламский мир» из уст турецких политиков начали принимать привлекательный характер, этим будто бы показывая, что перед тобой не «пешка Запада», а местный, традиционный турок, анатолиец до мозга костей.

Остается радоваться, что в Азербайджане политические партии и движения не отводят исламу, империализму, антисионизму и антиамериканизму роль в своей агитации. Для нашего общества религия остается глубоко личным делом, религиозность не считается показателем правдивости и нравственности, а отношение к США и Европе наоборот скорее положительное. Политический вектор азербайджанской оппозиции (это касается и националистов) в основном направлен в сторону демократизации страны, сближению с Западом в поисках союзников для сдерживания российского влияния и, разумеется, неоспоримой важности светскости, что вообще не ставится под сомнение. И пусть печальный опыт турецкой политики будет уроком для всех нас. Исламизм не должен поднять голову в Азербайджане, нельзя допускать усиления его роли. 

ЛАВРЕНТИЙ БЕРИЯ — СТАЛИНСКИЙ ПАЛАЧ НА СЛУЖБЕ НЕЗАВИСИМОГО АЗЕРБАЙДЖАНА

В 1953 году, когда Сталин умер и вместе с ним ушла целая кровавая эпоха, его бывших сподвижников постигла незавидная участь. Те кто стояли у истоков массовых репрессий 1937—1938 гг. вдруг сами оказались на пороге расстрела. Среди них — Лаврентий Берия, один из ответственных за террор 1938 года и правая рука Сталина.

Довольно интересно, что карьера этого злодея начинается в Баку, и именно бакинская деятельность, о которой мы поговорим, стала одним из обвинений, приведших к расстрелу Берии. Сюда в 1915 году и прибыл 16-летний Берия, выходец из довольно бедной семьи из Западной Грузии, однако, в отличие от Сталина, который в предыдущем десятилетии также был в Баку, Лаврентий прибыл в промышленную столицу Южного Кавказа отнюдь не с революционными целями. Лаврентий Берия был далек от всяких идеологий и приехал учиться в Бакинское техническое училище (на основе которого в 1920 году появился знаменитый АзИИ, ныне Азербайджанский государственный университет нефти и промышленности), где надеялся получить образование техника-строителя — довольно высокооплачиваемого и престижного специалиста. В целом, несмотря на довольно сомнительные рассказы Берии на допросах 1953 года о своей дореволюционной большевистской деятельности, Берия никогда не был идейным большевиком. Как и Мир Джафар Багиров, он был прагматиком и присоединился к большевикам только после установления советской власти.

В Бакинском техническом училище Берия достиг больших успехов, уже после первого курса работал в конторе Нобелей по специальности, а после второго курса, летом 1917 года, уехал в Одессу, затем в Румынию на практику, а по возвращении из Румынии в январе 1918 года устроился работать техническим работником в секретариат Бакинского Совета. В целом, из его жизни в 1917 году можно прийти к выводу, что, несмотря на то, что в те месяцы вершилась история, Берия никакой политической деятельностью не занимался — та же его поездку в Восточную Европу летом 1917 года произошла, когда Баку погрузился в пучину революции и политической борьбы. Авторы биографической монографии про Берию Лурье и Маляров считают, что он выживал, не хотел рисковать и выбирать стороны. Авторы сравнивают Берию со знаменитым аббатом Сиейесом — практически единственным политиком, пережившим всю Великую Французскую революцию от начала до конца, несмотря на несколько волн политических казней и террора.

Как Сиейес переживал политические изменения, так и Берии предстояла встретить очередную смену власти — в сентябре 1918 года Кавказская исламская армия освобождает Баку. По словам Берии, в первое время турецкой оккупации он работал в Белом городе на заводе "Каспийское товарищество" конторщиком, также он продолжил обучение в Бакинском техническом училище и окончивает его в 1919 году. Деятельность Берии в период независимого Азербайджана наиболее интересна. Она покрыта тайнами, и именно она была использована в качестве обвинения против Берии в 1953 году и не в последнюю очередь стала причиной его расстрела.

Осенью 1919 года Лаврентий Берия устраивается в азербайджанскую контрразведку, согласно утверждению Берии во время следствия в 1953 году — по заданию большевиков. Азербайджанская контрразведка, как ни странно, действительно была фактически в руках большевиков. Например, в ней состояли видные большевики Ашум Алиев и Мир Фаттах Мусеви, последний даже был заместителем начальника контрразведки. Тем не менее, поверженному своими политическими оппонентами Берии, которому в 1953 году грозил расстрел, еще надо было доказать, что он действительно работал на большевиков в качестве двойного агента, а не на мусаватистское правительство. Против Берии свидетельствовали многочисленные утверждения рядовых участников подпольной большевисткой борьбы того периода о том, что Берия участвовал в облавах на большевиков, что говорит либо о том, что он лишь переигривал в игре в двойного агента, либо действительно просто подстраивался под среду и даже не думал о поддержке большевиков, а его показания были ложью. Деятельность Лаврентия прекрасно характеризуют воспоминания начальника азербайджанской контрразведки Наги-бека Шейхзаманлы. Был пойман молодой русский парень, признававшийся в симпатиях к большевикам своей матери. Наги-бек решил, что парень не представляет никакой угрозы и его можно отпустить, что вызвало протесты Берии. Согласно воспоминаниям Наги-бека, он обратился к нему с такими словами:

— Вы очень мягкосердечны. Как можно отпускать врага? Его нужно расстрелять.

— Послушай, но он же ребенок.

— Это не важно. Он — большевик.

— Лаврентий, я слышал, как ты говоришь друзьям, что мечтаешь уехать в Америку и стать гангстером... Наша работа — не гангстерство. Нам нельзя убивать людей...

С позицией Наги-бека Шейхзаманлы можно соглашаться, можно не соглашаться, но его рассказ интересно раскрывает Берию как человека. В любом случае, даже если Берия был действительно сторонником большевиков и лишь переусердствовал в игре в двойного агента, он следователей во время допроса в 1953 году явно не убедил. Ни один высокопоставленный большевик, который, согласно показаниям Берии, координировал его работу, будь то гумметист Мирза Давуд Гусейнов или председатель бакинской ячейки большевиков Виктор Нанейшвили свидетельствовать о том, что Берия действительно был двойным агентом большевиков не мог. Более того, практически все бакинские большевики старой школы, которые могли знать о работе Берии в азербайджанской контрразведки, не могли помочь Берии по одной простой причине — все они были расстреляны в 1938 году. Можно сказать, тогда, в 1938 году, Берия расстрелял и самого себя. Он был признан виновным в работе на мусаватистскую контрразведку и в остальных обвинениях и расстрелян. Можно сказать, круг замкнулся. Те, кто в 1920 году поддержал советскую власть, стали ее жертвами, а Берия, который их расстрелял, как следствие, сам был расстрелян.

Логическим завершением данной статьи был бы расстрел Берии, но стоит пару слов сказать о другом. Берия в начале 1920 года по какой-то причине покинул азербайджанскую контрразведку — согласно Наги-беку Шейхзаманлы, бесследно исчез. После советизации он вернулся туда, правда это уже была не контрразведка мусаватистского правительства, а ЧК, и на этот раз Берия был не простым агентом, а заместителем председателя ЧК Мир Джафара Багирова. Мир Джафар Багиров — тема для отдельной статьи. Его имя часто мелькало еще до его поднятия до вершин власти в Азербайджане, будь то в связи с Мартовским геноцидом, в связи расстрелом астраханских повстанцев, он же возглавил один из кавалерийских полков во время оккупации Азербайджана. Он и Берия были в чем-то похожи друг на друга. Как уже упоминалось, оба поддержали советскую власть только после ее победы, оба были прагматиками и еще до начала политической карьеры отличившихся неким подобием садизма. Они были единственными руководителями союзных республик, которые не были расстреляны во время террора 1938 года, в организации которого сыграли большую роль; оба пробыли на вершинах власти еще 15 лет и оба были расстреляны после смерти Сталина. Недаром, Дмитрий Фурман называл Мир Джафара Багирова "азербайджанским Берией". Азербайджан тех лет был удивительным местом в плане переплетении судеб, и сегодня мы лишь попытались ознакомить вас с становлением в Азербайджане человека, который был одним из тех, кто в дальнейшем породит в этой стране катострофу.

АЗЕРБАЙДЖАН НАШЕЙ МЕЧТЫ

Представьте себе страну, где государство проводит фундаментальные реформы. Они похожи на свежий глоток воздуха: полный роспуск и новый набор в полицию, создание комиссии по искоренению коррупции, повсеместное уважительное отношение к букве закона. Там нет понятий day-day, hörmət в значении коррупции, нет клановости и отмазывания людей «по блату» - лишь потому, что они приходятся тебе друзьями или родственниками.

Представьте себе, что в этой стране нет культа личности, но непременно присутствует уважительное отношение к великим представителям народа. Там открываются научно-исследовательские центры имени Али Джавана, в центре столицы стоит памятник Мамед Эмина Расулзаде, там образовательные учреждения носят имена великих просветителей нашего народа, но самое главное - содержание соответствует внешней стороне.

Представьте себе страну, которая не забывает и не может забыть своих людей за пределами своих нынешних границ. Это государство изучает опыт других стран и разворачивает масштабный проект по переселению в Азербайджан афшаров и кызылбашей из Афганистана, кашкайцев и хорасанских тюрков из Ирана, предоставляя переселенцам (вернее будет сказать, возвращенцам) все необходимые условия для комфортной жизни и вливания в гражданскую матрицу Азербайджана.

Правящий режим всячески поддерживает частный бизнес, задача государства состоит в том, чтобы помочь начинающим предпринимателям и проконтролировать безопасность предлагаемой продукции, но никак не ставить палки в колеса, наглухо отбивая у людей веру в возможность успешного бизнеса и законного заработка денег без пресловутых связей и hörmət'а.

В этой стране нет нацизма или животной ненависти к какому-либо из проживаемых там народов. Но есть четкое понимание того, что существует понятие «титульный этнос» и именно он является государствообразующим. Оттого интересы и идентичность большинства не жертвуются ради сомнительного довольства меньшинства: там тюрки без всякого стеснения или комплексов зовут себя тюрками, а история подается с объективной точки зрения, без попыток искусственно удревнить историю народа, выдавая себя за автохтонов.

Руководители этой страны активно изучают опыт других стран, но не ограничиваются и этим: они не боясь предлагают на рассмотрение свои собственные идеи и проекты. И пускай некоторые из них не получают поддержки и оказываются провальными, все же отдельные из них демонстрируют должный успех и становятся своего рода инновационными в регионе, а то и в мире.

Быть гражданином этой страны - гордость, потому что присутствует уверенность: попади ты в затруднительную ситуацию - тебе окажут помощь в любой точке мира, тебя не бросят на произвол судьбы и не пошлют куда подальше.

Эта страна старается не вмешиваться в дела религии и дает свободу вероисповедания своим гражданам. Но она полностью отделяет религию от государства, там нет использования религиозного фактора в угоду своим собственным интересам или ради набирания дополнительных очков у избирателей. Курс на научное познание мира, на создание (мечта, но все же) своего аналога Силиконовой долины, привлечение западных ученых в целях воспитания нового поколения наших собственных представителей науки - красная черта новой власти.

Активная деятельность в рамках тюркизма и поддержка сближающих тюркские страны и народы проектов, выработка собственных начинаний для достижения этой цели, лоббирование создания Тюркского Союза не в виде фальшивого сборища постсоветских диктаторов, но в качестве новой и реальной, действующей силы в мире - только представьте себе.

Представили? Это и есть страна нашей мечты. Это страна, в которой политика интересна и будоражит умы, это страна новых идей и нового подхода к решению давнишних проблем, это государство, в котором все нынешние пороки нашего общества становятся позорными, постыдными и выставляются на посмешище самим руководством страны.

Это и есть Азербайджан нашей мечты. И чтобы приблизиться к этой мечте, нам прежде всего нужно поверить в нее.

ТЮРКСКИЙ ДЕРБЕНТ

Легче разлучить ребенка от матери, чем Дербент - от азербайджанских тюрков. Это для вас Дербент может быть всего лишь одним из городов Дагестана или центром т.н. «ЮжДага» (омерзительный термин).

Для нашего народа Дербент - один из тюркских городов, который в нашей культуре всегда выступал в качестве северных ворот азербайджанских тюрков. Если представить себе, что в один день случится чудо и все дербентцы-тюрки вмиг, разом забудут свои корни и превратятся в аморфных, карикатурных «дагов жи есть», остальная (читай: бОльшая) часть нашего народа все равно не перестанет считать этот город своим. Потому что Дербент прочно укрепился в нашей истории, культуре, фольклоре, литературе, в самом нашем сознании.

Дербент - город, который был в подчинении у Сельджуков. Дербент - неотъемлемая часть государств Кара-Коюнлу и Ак-Коюнлу. Дербент - видный город в составе Сефевидской и Афшаридской империй, куда тюркские шахи переселяли кызылбашские племена. Дербент - это Дербентское ханство. Баят Аббас, Гумри Дербенди, дербентский диалект, близкий к бакинскому диалекту - тоже Дербент.

С самых северных регионов нашей страны до Южного Азербайджана все прекрасно знают чей это город, кто стоял за его развитием, кто им управлял и населял. Принадлежность этого города тюркам закладывается в умы нового поколения с самого детства. Это происходит скорее неосознанно: мелькает вместе с историей нашего народа, упоминается вскользь при разговоре со старшим поколением. Как бы там ни было, к моменту своего становления как личности тюрк уже знает, что Дербент, как говорится, «бизимдыр».

Этот «бизимдыр» не кончится. Он будет передаваться, распространяться снова и снова, потому что легко заставить забыть что-то отдельных людей, но не народ, тем более многомиллионный как мы. Память народа будет бить ключем и жить дальше, снова и снова привлекая внимание к «северным воротам азербайджанских тюрков», к «самому северному оплоту кызылбашей», наконец, к «островку родного в чуждом Дагестане».

И рано или поздно это приведет к тому, что наша страна, вплотную займется проблемами тюркского населения Дербента, включит заботу об их судьбе в повестку дня и будет делать все, чтобы пробудить их самосознание.

Дербент будет ретюркизирован. Если волна пробуждения тюркского народа доходит уже до Афганистана, неужто вы думаете, что избежит ее Дербент, находящийся у нас под боком, у самых наших границ? У нас свой путь. И Дербент одиноко стоит на этом пути, ожидая тюркского ренессанса.

ТЮРКСКИЙ НАЦИОНАЛИЗМ АМИРА ТИМУРА

Интереснейший отрывок из книги «Тамерлан» французского историка и специалиста по тюрко-монгольским народам Жан-Поля Ру, где тот приходит к выводу, что Амир Тимуру не только не был чужд национальный дух, но напротив, тот неоднократно демонстрировал свой национализм и тюркское самосознание:

  

«Кто-то сказал, что Тимур никакого тюркского патриотизма не знал и "национальный дух" ему был неведом. Я глубоко убежден в обратном, ибо неспроста "Зафарнаме" Язди рассказывает всем историю Тимуридов, начиная с легендарного происхождения тюрок, а тимуридская литература, как в свое время литература монгольская, при участии Рашидаддина, тщится доказать, будто бы монголы являются ветвью общего тюркского древа.

И по какой причине, если не оттого, что чувствовал себя коренным тюрком, великий писатель, к тому же министр, Мир Алишер Навои написал трактат, в котором пытался доказать — довольно неудачно, — превосходство тюркского языка над языком персидским? Зачем Бабур, поэт-историограф, ставший падишахом, заявляет, что всякая страна, которая в ту или иную эпоху находилась во власти того или иного тюркского народа, должна считаться их собственностью?

Жан Обен заметил: «То, как тимуридская историография трактует, или скорее не трактует, вмешательство курдского принца (из Герата) в дела Джагатаидов, указывает на желание, узнаваемое по другим признакам, принизить авторитет лишенной власти таджикской (персидской) династии и оставить в неприкосновенности честь "тюркской касты"». Он также напоминает нам презрительное высказывание эмира Казагана: "Разве какой-то таджик может претендовать на султанат?".

То же презрение звучит в словах, произнесенных Тамерланом при расставании с комендантом крепости Авник: «О султане-Джалаириде Ахмеде (монголе по происхождению) вам совершенно не следует беспокоиться, поскольку таджики его сделали своим, но внимательно следите за Кара-Юсуфом (правителем "владетелей черных овец"), ибо он туркмен (тюрк-кочевник)». Точно так же Великий эмир пеняет Баязиду на то, что он не сохранил чистоту тюркской крови и сделался почти что греком. Это уже не "национализм", а "расизм", по меньшей мере что-то в этом роде...

Тамерланов национализм вполне проявился в его кампаниях, предпринятых в целях объединения тюрок в рамках всемирной монархии, а также создания тюркской империи и устранения всех единокровных соперников, таких, как Осман, Мамлюк, индийский Тоглуг. И мы вправе думать, что если Тимур оккупировал Индию всего лишь частично, то потому единственно, что считал, как его потомок Бабур, что она являлась тюркской собственностью уже с того дня, как Махмуд Газневи совершил на нее свой первый поход.

На размышления наводит следующее обстоятельство. Византия являлась символом, будоражащим мусульманское воображение на протяжении веков, и во времена Тимура была практически обескровлена. Тамерлан мог ею овладеть, что непременно имело бы широкий отклик в исламском мире и порадовало бы дорогих ему дервишей, массы которых полвека спустя объединились вокруг Мехмеда II под стенами города, дабы обрушить их "своими молитвами". Однако Тимур против Константинополя не предпринял ничего. Он ему был безразличен, ибо, не будучи тюркским, город являлся составной частью другого мира — Рима, его не интересовавшего.

Будучи тюрком, Тамерлан был нацелен лишь на мир тюркский, в том числе на великий Иран, который уже несколько столетий играл роль охотничьих угодий тюрок; затем он устремился на Китай, поскольку его монгольские предки (которых он считал "тюрками", и надобно это помнить) столь часто — и не так давно — им владели»

«ВО ИМЯ ДОБЛЕСТИ Я ПОГИБ...»

На территории Хакасии и Тывы, на камнях, скалах, у подножья гор и в устьях рек обнаружены и собраны многочисленные памятники древних тюрков. Это эпитафии в память о погибших воинах, которые были оставлены членами их семей. Написанные тюркскими рунами, они уникальны в своем роде, т.к. являются образцами древнетюркской поэзии и показывают как древние тюрки оплакивали своих погибших.

По своему сюжету они отличаются от надписей в честь Бильге-кагана, Кюль-тегина и Тоньюкука. Сюжет каждой эпитафии заключается в выражении скорби от имени самого покойного (что придает им особую красоту и трагичность), перечислении убитых врагов при жизни, сожалении о разлуке с близкими, иногда - в наставлении живым следовать законам и трудиться ради народа.

Более подробно с ними вы можете познакомиться в книге И. В. Кормушина «Тюркские енисейские эпитафии. Тексты и исследования». Там же приведены транскрипция текстов и их оригинал на рунике. Мы же приведем несколько самых красивых, на наш взгляд, эпитафий. Читая их, невольно холодок пробегает по телу.

***

Мои супруги, мои сыновья - я перестал видеть и слышать вас.

О, моя страна...

Моя доблесть мужа-воина, мой дом - о несчастье!

Моя воинская доблесть - о несчастье!

Мое имя мужа-воина - Кышаклык.

***

В мои пятьдесят три года я отделился.

Мой старший брат Богра! - я умер, о горе!

Моими супругами в женских покоях, моими сыновьями,

Моим беком, моими сородичами, - я не насладился.

***

Я - Кутлуг Чигши. Я пал в жестокой войне.

О, мое государство...

О, мой простой народ - как горько, как жаль мне!

***

О, мое государство, мой хан, - о жаль мне!

О, моя жена в женских покоях, - о, жаль мне!

Я врачеватель Люй Пек.

***

Жаль - о, мое государство, мои супруги, мои сыновья, мой народ!

Мое имя - Эль Тоган-тутук.

Для моего государства, осененного Тенгри,

Я был послом для моего народа шести уделов, был его беком.

***

В пять лет я остался без отца, в девятнадцать лет я стал сиротой, но я мужался, и в тридцать лет я стал огя. Сорок лет я поддерживал государство, возглавлял народ, воевал против внешних врагов, водил войска.

На семьдесят первом году в синем небе я перестал видеть солнце, - как жаль мне!

***

Наша прародительница, госпожа Умай, Ты не сотворила нас, сородичей - отважных мужей с шестью конечностями...

Десять лунных месяцев носила меня мать, принесла моему государству, для доблести я возмужал.

К скорби моего государства, невзирая на многочисленность врагов, я вступил в схватку и разлучился, - о горе...

Ради моей воинской доблести, ради славы моих родных и двоюродных братьев водружен этот вечный памятник мне.

Нас было четверо, нас разлучил Эрлик [повелитель подземного мира], о горе!

***

Во главе тридцати мужей-дружинников я вступил в схватку и разлучился с тобой...

О, мой дорогой, старший брат, - я разлучился с тобой... Когда мне был год, я разлучился с моим дедушкой. Будучи без деда, о, мой благородный старший брат!

Я был у него штандартоносцем, был довренным советником.

Когда мне было шесть лет, я лишился отца, но не сознавал этого, а теперь, к прискорбию, я покинул своего дядюшку, горько. О, мой дорогой дядя...

Во имя доблести я погиб...

***

Мои могучие руки, мое доблестное сердце, - как жаль, как грустно!

Я - тот, кто всегда сражался в жестоких войнах, на проворных ланей я - меткий стрелок. Польза, которую я принес моему государству, подобному Тенгри - я убил девять мужей-воинов врага.

И вот я разлучился с этим миром!

***

Мой народ, будь тверд, не отступайся от законов государства! О горе, жаль - мое государство, мой хан!

Водя войска ради моего государства, не было такого, чтобы я лично не поражал воинов врага. В одной только битве при Чибилиге, в которой я лично вступил в схватку, я пленил восемь воинов противника.

Ради побед моего государства...

Печально мне... я умер. О горе, жаль мне...

Мой скот на четырех ногах, мое имущество на восьми ногах [юрты] - не было у меня печали по поводу них.

О мои родственники, родичи - я разлучен с вами, о горе! О мой народ - я разлучен, о горе мне!

***

Трех своих сыновей я не сумел вырастить.

Я двадцать семь лет ради моей страны отправился воевать против народа Девяти татар.

Ради знатных мужей страны я захватил трех мужей на предмет выкупа ...

О моя страна, мой хан, подобный Тенгри, - о, горько...

***

Доблестные мужи печалятся: Вы много добыли, но не насладились, о бек из благородных беков!

Печаль из печалей, - Вы отделились от нас, о горе, - сорок мужей-воинов Вы оставили без отца!

При взятии земель уйгурского хана, Вы, Тириг-бек, были словно клыкастый вепрь, - о жаль мне!

***

Некогда на голубом небе возник [благородный] муж. От того хана пошло мужское потомство.

Из моей страны я пять раз уходил и возвращался во имя моей доблести мужа-воина.

Я - Бег Тархан Оге Тириг. Жаль, - о, моя страна, мой хан! Я не насладился вами!

***

Свой украшенный золотом колчан повязал я на пояс. Моим хранимым Тенгри государством я не насладился - как жаль мне, как грустно!

Я - Очин Кюлюг Тириг...

Я разлучился с этим миром на шестьдесят третьем году. С моей землей у реки Уюк я разлучился.

То, что я добыл для моего хранимого Тенгри государства, - мои сыновья, сколько у меня сыновей-ремесленников, шесть тысяч моих коней.

Тюлберы моего хана, простой народ, славные мои сородичи, - о, жаль мне! Мои дядя и двоюродные братья, многочисленные воины, молодые воины-огланы, мои зятья, мои невестки - всеми вами я не насладился.

***

Как жаль мне, - о, сто моих сородичей, о, мой народ Шести [областей], как жаль мне, - я разлучился с вами!

Мое имя мужа-воина: я - Калыктык Ынал-оге. Мне шестьдесят два года.

Моя доблесть мужа-воина в том, что сорок два пленника захватил, из врагов тридцать мужей убил.

Благодаря могуществу моего народа Шести областей я водил караваны.

Поминальный камень - печально - водрузили!

***

Доблесть мужа-воина, [народ] Девяти Табдузов, доблестные молодые соплеменники!

Мое имя - Оз Йиген Алп Туран. У народа Шести родов я служил с шестнадцати лет. О, мое государство, мой хан, - я разлучился с вами!

Как жаль мне - я был беком...

КЫЗЫЛБАШИ СРЕДИ КАЗАКОВ И КАЛМЫКОВ?

Türkün səsi 1/7 одним из первых довел до азербайджанской аудитории наследие азербайджанских тюрков в Афганистане. Можно сказать, TS 1/7 первым на русском языке опубликовал также материалы, касающиеся азербайджанского тюркского наследия Индии, Пакистана и Бангладеша. Однако, кто бы мог знать, что нужно смотреть не только на восток, но и на север, в Россию.

Сам автор данной статьи догадался сделать это совершенно случайно — к его удивлению он увидел в ВК русского по фамилии Кызылбашев. Быстрый поиск выдал порядка 40 человек с такой фамилией. Более подробный поиск выявил, что уже в XVIII веке среди уральских казаков была такая фамилия (ну или ее разные вариации).

К сожалению, в отличие от случаев с Индией и Афганистаном, здесь мы не можем дать исчерпывающих данных по этому поводу ввиду скудности материалов, но, что очевидно из имеющихся, фамилия Кызылбашев прямо или косвенно связана с теми самими кызылбашами, что руководили Ираном на протяжении нескольких веков.

Знать мы можем это, в том числе, благодаря побывавшему в казацком городе Яицке (ныне Уральск, Казахстан) в 1769 году П. С. Палласу, который в первом томе «Путешествий по разным местам России» писал:

«Но в вышеупомянутых числах, то есть 15 тысячах [казаков-жителей Яицка], находится много некрещенных татар, калмыков и так называемых кизилбашов, которые произошли от трухменцов и персиян, и по большей части содержат дынные огороды» (стр. 413)

Кого подразумевал Паллас под трухменцами (то бишь туркменами) и персиянами? Скорее всего, под трухменцами имелись в виду закаспийские туркмены, нередко ходившие в российские земли (к слову, ставропольские и астраханские туркмены являются их потомками), хотя и не исключена возможность того, что Паллас подразумевал туркоман-кызылбашей. Однако, более вероятно, что собственно кызылбаши входили в состав именно персиян — под последними часто подразумевали всех иранцев. Являются ли яицкие кызылбаши закаспийскими туркменами, которые вместе с угнанными кызылбашами и персами осели у реки Урал, или закаспийские туркмены вовсе ни при чем, ясно одно — слово «кызылбаш» в Яицк пришло из Хорасана, куда Сефевиды массово переселяли кызылбашские племена.

Что касается дальнейшей судьбы яицких кызылбашей, современный историк Назаров, рассматривающий фамилии, которые носили уральские #казаки, находит в конце XIX-начале XX веков семь человек с фамилией Кызылбашев или ее разными вариациями. Из них шесть носят типично калмыцкие имена, причем известно, что три из них жили на преимущественно калмыцкой станице. Седьмого звали Семен Казылбашев, при этом не исключено, что и он был калмыком. Таким образом, Назаров приходит к выводу, что в конце концов кызылбаши растворились среди калмыков-казаков, сохранив, однако, свое наименование.

Кстати говоря, Назаров связывает еще одну казацкую фамилию с кызылбашами — Дынников, так как, согласно тому же Палласу, бахчеводством занимались большей частью именно кызылбаши (стр. 446).

Резюмируя, можно сказать, что точно определить этническую составляющую кызылбашей, которые проживали среди казаков и калмыков в XVIII веке, на данный момент практически невозможно, хотя бы потому, что термины «персиянин», да и возможно «трухмен/туркмен» довольно размыты. Кроме того, другой источник (Землеописание Российской Империи: для всѣх состояний. Часть III, 1823), сообщающий о наличии кызылбашей на этот раз в Симбирской губернии, называет их азиатцами, бежавшими с киргизского (т.е. казахского) плена, при этом кроме каноничных персиян, включая в них еще и хивинцев с бухарцами (стр.267).

Однако, что уж точно ясно, имя наших предков, потрясшее весь Ближний Восток, носили и носят и далеко на севере, за границами враждебной кызылбашам Средней Азии.

ТЮРКСКИЕ РОДСТВЕННИКИ

Народы, лишенные родственников по языку, в некоторой степени несчастны. Тут сразу скажут, что родственность языков еще не означает близких отношений, приведут в пример Россию и Украину, сербов, босняков и хорватов, но я ведь не о том.

Как человек находит друзей из-за схожести взглядов, идей или совпадения характера, так и народы, близкие по языку, чувствуют общую взаимосвязь.

Наиболее простой и банальный пример - армяне. У армянского языка нет близких родственников, знание армянского не даст вам плюсов для изучения греческого или другого индоевропейского языка.

Такая же проблема обстоит с иранскими языками. В этом - сама суть непопулярности паниранизма. Паниранисты могут долго рассказывать, что у иранских народов общий корень (что, в общем-то, так и есть), восторгаться Сасанидами, Ахеменидами, Киром и Саманидами, но стоит лишь сравнить речь таджика и осетина, талыша и пуштуна, тата и курда, как вся родственность приобретает призрачный характер. И это при этом, что иранские народы гораздо менее отличны во внешности, чем тюрки.

Собственно тюрки - совершенно другая история. Где Азербайджан и где Средняя Азия, Восточный Туркестан? Но послушайте речь узбека или уйгура, и 70-80% вы спокойно поймете, не говоря уже о простых фразах. Это - отличие тюркских языков, которые все еще сохранили близость, несмотря на все веяния времени.

Азербайджанский тюрк, если он только не обрусел живя в России, уже изначально понимает турецкий и гагаузский языки, немного сложнее ему дается понимание туркменского. Чтобы подтянуть турецкий до достаточного уровня, нам достаточно недели, максимум полторы. Приличное понимание языков карлукской группы - узбекского и уйгурского, займет две недели, понимание кыпчакоязычных - месяц.

Это - из числа тех очевидных реальностей, которым мы не уделяем внимания и зачастую не осознаем ее. Не зря А.А. Бестужев-Марлинский в рассказе «Красное покрывало» пишет: «Татарский [тюркский] язык закавказского края отличается от турецкого, и с ним, как с французским в Европе, можно пройти из конца в конец всю Азию»

Если мы поем на свой лад узбекские песни, а узбеки и крымские тюрки поют на своем языке наши песни, если в Турции пользуется огромной популярностью «Домбыра» ногайца Арсланбека Султанбекова, и если существует то же самое между казахами и кыргызами, татарами и башкирами, то основа этого - близость наших языков.

Родство тюркских языков - залог понимания между нами, культурного обмена и надежда на то, что наша схожесть примет в конце концов политический характер.

НЕДООЦЕНЕННОСТЬ СОБСТВЕННОГО ВЕЛИЧИЯ

Каждый народ ищет свою идентичность и в попытке найти самого себя и определить свою роль в этом мире, неизбежно допускает ошибки.

Что касается нас, азербайджанских тюрков, то наиболее частая ошибка среди наших сородичей - ограничение себя в рамках Кавказа, что есть следствие политики СССР. Что вообще такое Кавказ? Посмотрите на кавказские народы, хотя бы на их численность. Кто из них сравнится с нами по количеству человек?

Число азербайджанских тюрков в мире колеблется от 35 до 50 миллионов человек. Второй крупный народ в регионе - армяне, учитывая, что из 10-12 млн армян меньше 3 миллионов живут в Армении. Как вообще можно ставить в один ряд нас и кавказские племена, численность большинства которых не доходит и до 2 миллионов человек?

Что, кроме смеха, может вызвать попытки отдельных их представилей сравнить свою «историю» с историей наших предков? Отдельные мелкие княжества, неизвестные никому кроме любителей кавказской истории - их участь, тогда как мы являемся потомками Сельджуков, Сефевидов и других тюркских империй.

Кто такие их «поэты», представляющие из себя местных колхозных писак, которых они вынужденно возвеличивают. Почему вынужденно? Потому что других и нет. Народу численностью в 200-500 тысяч человек не остается ничего другого.

Поэтому они пытаются присвоить наших тюркских ханов, приписать им свое происхождение. Ведь когда недостаточно своего, всегда велик соблазн приписать чужое.

Горделивость - плохая черта, но, что касается Дагестана и вообще Северного Кавказа, тут у вас не может быть иного пути. Рассматривать их как равных себе, а тем более восторгаться ими, как делают некоторые наши манкурты - унижение перед тюркским народом. «Регион, который по злому стечению обстоятельств не был тюркизирован» - единственный адекватный подход для Дагестана и Северного Кавказа.

Не унижай себя, азербайджанский тюрк. Ты заслуживаешь того, чтобы они ориентировались на тебя, но никак не наоборот.

ОБ АРАБИЗИРОВАННОМ ТЮРКЕ

Первейший враг тюрков - не персы, не армяне и не китайцы. Первейший враг тюрков - арабизированный тюрк.

Арабизированный тюрк будет делать все, чтобы сеять семена своей пропаганды повсюду. Он будет распространять идею, что тюркам надо вернуться к арабской вязи, будет категорически против очищения языка от излишнего количества арабизмов, станет печатать статьи, где с сожалением будет констатировать, что арабский, увы, не стал языком общения между народами, исповедующими ислам. Причина тому - он считает арабский язык священным, считает его языком Рая.

Он использует в своей речи кучу ненужных исламских (читай: арабских) терминов. Где тюрки говорят qardaş, он использует əxi, где его сородичи говорят bacı, он пользуется омерзительным словом uxti. Отсюда причина и того, что он категорически против слова Tanrı, хотя на сегодняшний день оно используется для обозначения бога вообще.

Он отрицает, что является арабофилом, но посмотрите круг его интересов, что он читает, слушает, какими людьми восторгается. Сплошь и рядом отрывки из истории арабов, арабская музыка, арабская каллиграфия, полководцы, правители и религиозные деятели из числа арабов.

Арабизированный тюрк выступает против светской власти, потому что предпочитает жить по жестоким законам обитателей пустынь VII века, искренне считая, что они не вступают в противоречие с достижениями нашего времени, с современностью.

Шаньюй Модэ, Аттила, Кюль-тегин, Тоньюкук, Бильге-каган и все остальные тюркские вожди и деятели до принятия тюрками ислама - мерзкие язычники, интерес к которым нужно ограничивать. Даже Амир Тимур заслуживает хулы, ведь он посмел поднять оружие против османского султана - халифа всех мусульман. Куда лучше восторгаться сыновьями Аравии, Сирии, Ирака и Египта, бесчисленными улемами и шейхами, которые никак не связаны с тюрками.

У тюркских народов могут различаться враги в зависимости от их места проживания и объективных реалий, их нынешнего положения, противодействия против ассимиляции. Но что касается Азербайджана (правда, сюда надо добавить и иранофилов) и, особенно, Турции, тут сомнений нет:

Арабизированный тюрк - первейший враг тюрков.

Я - АЗЕРБАЙДЖАНСКИЙ ТЮРК!

Я тюрк. Но не только потому, что говорю на этом языке, на котором говорят и другие тюркоязычные из Анатолии, Туркестана и других уголков земного шара. Тюрк – мое собственное имя, так называли себя наши предки.

Чтобы отличать себя от других, я говорю «азербайджанский тюрк». Ты тоже можешь звать меня этим именем. Но что ты знаешь обо мне? Кто такой азербайджанский тюрк? Присядь и внемли. Ибо хоть и прошли столетия, а деление на племена практически ушло в прошлое, забыть их - преступление.

Они - корни нашего древа. Они - основа, фундамент, на котором построен наш дом. Если сегодня есть наш народ, то в том числе благодаря этим племенам, которые в свое время отправились покорять западные края. Слушай же кто я такой.

Я баят, мое племя всегда считалось интеллигенцией среди огузов. Мы обладали высоким уровнем знаний и распространяли свою мудрость среди огузов. Достаточно того, что я подарил миру мудреца Коркута и гения поэзии Физули.

Я афшар. Вспомни моего Надира с его династией Афшаридов. Издавна мое племя считали одним из самых храбрых и воинственных. Настолько, что порой за эту удаль называли меня сумасшедшим.

Я салур. Вспомни Салор-Казана из эпоса нашего деда Коркута, династию Салгуридов в Иране. Часть меня ушла в Китай, где они живут и поныне. Пусть они видоизменились, пусть язык подвергся влиянию китайского и тибетского языков. Они одного корня с Гази Бурханеддином, разве этого не достаточно?

Я баяндур. Одного я корня с Узун Хасаном, с основателями Ак-Коюнлу.

Я кашкай из рода эймур. Свои огузские корни смею ли я забыть? На землях Шираза, родины персидского поэта Хафиза, установил я свои жилища.

Я кынык, одного корня с Сельджуками. Не я ли устроил «огузский ураган» на этим земли в XI веке?

Я чепни. В Иране меня зовут «кюресунни», в Анатолии же я поныне живу у побережья Черного моря, свято храню свою тамгу и распеваю по округе душераздирующие песни.

Я караманлу. Когда мой бейлик Караманогуллары разбили в Анатолии, не думая устремился я в Азербайджан.

Я кайи, одного племени с Османами. Мой дед Эртогрул изменил всю судьбу региона своим мечом.

Я карапапах из Карса. На страже Турции я всегда стоял вместе с другими, помня свои корни из Азербайджана.

Я каджар, мое племя правило Ираном и Азербайджаном, вело кровопролитные бои со своими соседями. Ага Мохаммед-шах, каджарские Мерв и Астрабад, гянджинский хан Джавад… в чьих силах пренебречь следами, которые оставили каджары?

Я халадж. Мой язык карлукский, но среди туркман поставил я свою юрту. Деревня в Сальяне до сих пор носит мое имя.

Я бахарлу, который был в числе племен Кара-Коюнлу. В Индии я воцарился под именем династии Кутб-шахов, подарил вам поэта Байрам-хана Бахарлу.

Я шахсевен. Свою любовь к тюркским шахам показал я на деле. Ныне окрестности Ардебиля стали почвой для моего алачуга.

Я текели. Мое племя было в числе первых семи кызылбашских племен. В Анатолии Текеогуллары, в Азербайджане - множество сел носят мое имя.

Я шамлу. Потомок ушедших в Сирию бегдили, позже вернулся я на свою родину, став ее верным кызылбашем.

Я айрум. Многие еще гадают мое происхождение, но все знают про удаль, смелость айрумов. Не мой ли родной Кедабек не сдал армянам ни пяди земли?

Я бечене, потомок знаменитых печенегов. Когда моя орда ушла в Европу, в далекую Венгрию, я остался среди огузов, до сих пор помня свое происхождение.

Я казахлу. Спроси у меня про кыпчаков, Котяна, «Кодекс Куманикус» и Дешти-Кыпчак.

Я падар, защитник северных границ Отчизны. Чтобы утихомирить соседей-горцев, шахи переселили меня на северные рубежи, где стал я живым щитом. Никогда не убегал я перед грозными врагами.

Я с одной стороны кебирли, с другой кенгерли из рода булгар. Во мне слились слава Хазарского каганата и память савиров, которые были одними из первых тюрков, пришедших в Азербайджан. Посмотри как глубоки корни моего древа.

Я ханчобанлу. Мои предки правили Ширванским ханством, они же передали вам танец ханчобаны.

И ведь это - всего лишь часть моих имен. У меня их гораздо больше: отуз-ики, карагезлю, джаваншир, кенгерли, устаджлу, румлу и еще множество других, более древних имен, восходящих к Огуз-хану.

Кем бы я ни был, из какого племени и рода, я хозяин своего края и соль этой земли.

Я - азербайджанский тюрк!

ЭКЗИСТЕНЦИАЛИЗМ

Каждое живое существо на планете земля движимо страхом смерти. Фактически любое его действие продиктовано мотивами выживания. Люди в этом смысле действуют так же, как и их братья меньшие, однако, как и во всех остальных сферах, у нас всё намного сложнее, чем у животных.

В 1974 году антрополог Эрнест Беккер буквально за пару месяцев до того, как отойти в мир иной, опубликовал свой Magnum opus — The Denial of Death (Отрицание смерти). Основное понятие, которое вводит автор: так называемый проект бессмертия. Люди смертны, люди умирают. Поэтому каждый из нас стремится создать свой проект бессмертия, чтобы в определенной смысле продолжить существование в этом мире. Самая простая форма такого проекта — продолжение рода.

Более сложные формы, как правило, инициируются религиозными и политическими деятелями. Они создают глобальные проекты бессмертия, которые охватывают целые континенты и цивилизации (а иногда и создают эти цивилизации). Эти проекты дают человеку ответы на два главных вопроса: зачем жить и за что умирать? А также определяют тот фундамент, на котором базируется общество, отвечают на вопросы прошлого, объясняют настоящее и дают образ будущего.

Пророк Мухаммед, возглавлявший небольшие по численности арабские племена на Аравийском полуострове, едва ли был более влиятельным при своей жизни, нежели сейчас, когда его почитает добрая четверть земного шара. Он получил бессмертие в культурно-цивилизационном смысле. То же самое можно сказать про Наполеона, Отцов-основателей США, римских императоров и Рим в целом. Великие личности, а вместе с ними великие государства, оставляют после себя грандиозное наследие, свой собственный проект бессмертия.

Причем столкновение цивилизаций, о котором говорил Хантингтон, как раз и является следствием столкновения глобальных проектов бессмертия. Проект Мухаммеда сталкивается с проектом Отцов-основателей, проект Конфуция и Лао-Цзы с проектом Уэсибы и Судзуки. По сути, в основе существования индивида, стран, цивилизаций и человечества в целом лежит примитивный страх смерти, который и заставляет навязывать миру свой собственный проект и своё видение будущего. Когда же проект находится под угрозой, то применяются все методы (включая самопожертвование) для его защиты.

Если же у человека нет никакого внятного проекта бессмертия или же отсутствуют ресурсы для его реализации, то он ощущает собственную ничтожность, переживает депрессию. Становится невозможным поддерживать достаточные защитные механизмы против мыслей о неизбежности собственной смерти. Тогда следует либо принятие этого факта, либо наступает шизофрения, когда личность формирует свою собственную реальность, где он является всепобеждающим героем и гроссмейстером многоходовочек. Естественно, это верно и для общества в целом.

НАШЕ БУДУЩЕЕ В ТЮРКИЗМЕ

Тюркизм, когда-то рожденный в Российской империи среди азербайджанской и татарской интеллигенции, еще долго будет оставаться наиболее очевидным и действенным оружием в наших руках. В случае поддержки со стороны государства, тюркизм может стать идеологическим оружием Азербайджана, через который он будет поддерживать свое влияние.

Методы России по планированию разных исходов событий на территории постсоветского пространства, когда РФ заранее готовит или выражает симпатию к проектам вроде ДНР, когда отдельные политики демонстрируют свою солидарность с талышскими и лезгинскими сепаратистами, должны быть переняты нами. И это перенятие может заключаться лишь в одном - поддержке национального движения тюркских народов России.

Азербайджан не просто может, но обязан поддерживать всеми возможными способами, в том числе и материально, национальное движение кумыков, башкир, татар и других тюркских народов. В этом случае вопрос «зачем они нам?» неуместен, потому что нам нужны не столь даже сами представители этих народов, сколько рычаг влияния внутри северного соседа.

Живя в окружении инородцев, часто настроенных враждебно к нам, мы приговорены самой реальностью искать выходы из сложившейся ситуации, находить себе верных союзников и друзей.Тюркизм станет одним из методов по поиску союзников, он превратится в одну из основ нашей внешней политики.

Интересы нашей страны и нашего народа мы возводим в абсолют, а это значит, что Азербайджану следует поддерживать тюркизм (не столь даже важно как - открыто или окольными путями) и внутри независимых тюркских государств. Место, которая занимала ранее Турция по воспитанию у людей тюркского национализма и идеологии единства и взаимопощи тюркских народов, должен занять Азербайджан.

Поддержка тюркизма в Казахстане, Узбекистане, воспитание в наших учебных заведениях (скажем, под благовидным предлогом обмена) учащихся из Туркменистана - эти и другие методы будут направлены на проведение в жизнь, возможно, ключевого фактора нашей внешней политики. Вместе с тем, это на руку и другим тюркам, пусть даже они, ввиду русификации и толерастии пока не в силах этого понять.

Мы не должны отводить себе второстепенную роль, оценивать место нашей страны в тюркском мире где-то внизу, рядом с другими. Но, обладая идейным, умственным потенциалом, а также экономическими успехами в будущем, должны стремиться к лидерству и возглавлению тюркского мира.

АВТОХТОНИЗМ АТАТЮРКА

Мустафа Кемаль Ататюрк, почитаемый нами как великий рефороматор и отец турок, все же был обычным человеком. А значит, и ему были свойственны ошибки и упущения. Сегодняшняя турецкая историография признает, что предки турок - огузские племена, пришли в регион в XI веке с Сельджуками. Но так было не всегда.

И как ни странно, главным сторонником версии о зарождении турецкого этноса на территории Анатолии, был Ататюрк. Мы бы хотели рассказать вам про автохтонизм Мустафы Кемаля, потому что это не только важно для бОльшего знакомства с личностью великого турецкого вождя, но и позволяет провести аналогию с нынешней историографией в Азербайджане, точно так же пытающейся обосновать зарождение прототюрков на территории нашей страны и/или ближайших регионов.

Источников много, наверняка можно было копнуть глубже и собрать еще большее количество материалов. Но мы остановимся на трех источниках: книге «Medeni bilgiler», труде Жевахова «Ататюрк» (ЖЗЛ) и работе профессора Юлдашбаева «Ахметзаки Валиди Тоган, "Не сочтите за пророчество: Письма, обращения, выступления"»

Начнем с «Medeni bilgiler». Эта книга была составлена приемной дочерью Ататюрка Афет Инан, но под диктовку самого Мустафы Кемаля. Там Ататюрк лично рассказывает про свои взгляды на многие вещи. Не обделена вниманием и история:

«Чтобы нас легко поняли, мы обратимся к тюркскому народу. Потому что на всем лице земли нет более великого, более древнего и более чистого народа»

«Вместе с Западной Азией и Восточной Европой, тюркский народ живет на обширных землях, будучи разделенным сухопутными и морскими границами. Этим земли называют Тюрк Эли или Родина тюрков. В действительности тюркская вотчина гораздо обширнее. Если принимать в расчет ближайшие и далекие от нас времена, нет ни одного материка, который бы не был родиной тюрков. И весь мир, и Азия, Европа, и Африка были землей предков тюрков. Эта правда раскрывается перед нами благодаря древним, и, особенно, новым историческим документам»

«Все тюрки, несмотря на некоторые различия, в общем похожи друг на друга. А некоторые основные различия должны приниматься нами как естественные. Ведь разве возможно, чтобы потомки столь древней и столь великой группы людей, распространившихся и осевших в Средней Азии, России, на Кавказе, в Анатолии, древней и нынешней Греции, на Крите задолго до известной нам истории, начинающейся от долин Месопотамии и Египта; до римлян - в Центральной Италии (говоря проще, до берегов Средиземного моря), жившие тысячи лет под влиянием разных природных условий, по соседству с различными народами, на протяжении долгих лет смешивавшиеся с ними, были точь-в-точь похожи друг на друга?»

Обратимся к книге Жевахова. Автор пишет:

«Гази не может смириться с характеристикой турок, которую показывает ему его приемная дочь Афет в школьных учебниках, по которым она обучалась в Швейцарии, но еще непригляднее эта характеристика в учебниках французского коллежа для избранных Нотр-Дам де Сион в Стамбуле: "народ второго сорта", "варвары", завоеватели, уничтожившие древнюю цивилизацию Малой Азии... Кемаль убежден, что нация без корней лишена доверия. Турция должна обрести... свои корни. Кемаль поглощает книгу за книгой, внимательно изучая их, делая пометки. Четыре тома "Общей истории гуннов, турок, монголов и западных татар до новой эры и по настоящее время", изданные в Париже в 1760 году, — автор восхваляет то, что сделали турки до Османской империи. "Введение в историю Азии — турки и монголы с момента возникновения до 1405 года" — французский автор объяснял в 1896 году, что турки передали китайскую культуру персам, а позже — в Европу. Или еще одна книга: "Турки древние и современные", изданная в 1870 году Мустафой Джелаледдином, поляком, обращенным в ислам, кто "показал", как гази конфиденциально сообщает Шамбрену, что кельты и лигуры — "братья, отделившиеся от турок". А когда летом 1928 года раскопки в Анатолии обнаружили следы цивилизации времен палеолита, он больше не сомневается в том, что предки турок появились в Анатолии на заре цивилизации, а греки прибыли туда на несколько веков позже»

В другом месте:

«[Турецкое историческое] общество, по требованию гази, подлинного архитектора и вдохновителя культурной революции, разрабатывало своего рода религию. Трудно сказать, в какой момент Кемаль осознал, что нельзя строить будущее, не зная прошлого, и что турецкому народу необходимо испытывать гордость за свою историю, чего новые реформы не могли ему дать... Ряд источников свидетельствует о сильном влиянии на Кемаля двух книг Герберта Уэллса, автора "Войны миров". Первая из них называлась "Очерки истории Вселенной". У Кемаля было пять экземпляров этой книги —один на французском, два на английском и два на турецком языках. Вторая книга Уэллса "Краткая история мира". Как писал Фалих Рыфкы, гази был потрясен этими книгами, в которых едва ли упоминаются османы. И напротив, Уэллс посвящает длинные и лестные комментарии туркам, вынужденным из-за невыносимой засухи покинуть Центральную Азию, где обитали их предки»

Кемаль был поражен также "черной дырой", перед которой оказался Уэллс, как и все историки, когда пытались объяснить происхождение шумеров, хеттов или этрусков. В энциклопедии "Лярусс XX века", изданной в 1928 году, было сказано: "Происхождение шумеров пока неизвестно". Ненамного больше было информации и о хеттах, чей язык — "наиболее древний свидетель" индоевропейской семьи и чья столица находилась в нескольких километрах от Анкары. Что касается этрусков, то их происхождение тоже полно загадок, а их язык — предмет многочисленных гипотез, одна из которых предполагает, что корни его в Лидии, то есть в Западной Анатолии. Искушение велико, и Кемаль поддается ему: отныне считается, что шумеры, хетты, этруски и многие другие племена и народы — древние предки турок...

Но самым поразительным и сомнительным, с научной точки зрения, было утверждение о том, что "население греческих колоний Малой Азии состояло в основном из коренных азиатов, анатолийцев: теперь мы называем их турками". Подобная теория делает турок первыми поселенцами в Анатолии намного раньше, чем там появились греки, армяне, курды»

Наконец, кандидат философских наук А.М. Юлдашбаев пишет:

«В условиях политических и историко-географических споров К. Ататюрк вознамерился, как истинный боевой генерал, совершить глубокий идеологический прорыв.

Первое. Не были ли прототюрками народы, населявшие Малую Азию еще до прихода греков: хетты и др.? Скорее всего они были прототюрками, если затем сюда прибыли и другие их соплеменники.

Второе. Почему тюрки Средней Азии начали распространяться во все стороны света, в том числе и на запад, в Малую Азию? Так как на их прародине — в Средней Азии — происходит расширение песчаных пустынь из-за усиления засухи.

Для доказательства этих двух исторических "истин" была привлечена вся ученая рать Турции, и в 1932 году состоялся Первый Исторический конгресс в Анкаре, где эти "истины" должны были стать достоянием не только ученых, но и всего народа. На конгресс были приглашены и учителя истории школ, а преподавателям истории вузов было вменено в обязанность выразить свое мнение. Как это происходит в любом авторитарном государстве, все дружно поддержали идеи обожаемого национального лидера, особенно старались некоторые видные эмигранты из России. Все это нам знакомо до боли.

Но нашелся один странный человек, который выступил против. Это был Заки Валиди. На конгрессе он сказал, что науке не известно, были ли хетты прототюрками. Если выяснится, что нет, то от этого будет большой вред и урон государству. Позже действительно выяснилось, что Малую Азию до греков населяли ираноязычные народы. О Средней Азии выразился так, что там никакого катастрофического опустынивания не происходило и не происходит, а распространение тюрков во все четыре стороны — проблема демографическая. Все им сказанное не могло понравиться К. Ататюрку, наблюдавшему за ходом конгресса с балкона»

ПРЕОДОЛЕНИЕ КОМПЛЕКСА ПРИШЛОГО НАРОДА

Одним из предрассудков, владеющих умами определенной группы мировой общественности, является миф об извечности проживания того или иного народа на той или иной территории. Для этого ученые даже изобрели термин - «автохтоны», т.е. исконное, коренное, а не пришлое население. Немало представителей общественности соседних с нами народов искренне убеждены, что они «древние», «коренные» жители Кавказа, а тюркские народы везде и всегда являются пришлыми.

Как-то мне пришлось осматривать экспозицию исторического музея одного из городов Ирана. Я обратил внимание, что большинство экспонатов музея, в том числе монет, отчеканенных в Иране в средние века, связаны с тюркскими владыками - Сельджуками, Ильденизидами, Аккоюнлу, Каракоюнлу, Сефевидами. Мне, как представителю тюркского этноса, это показалось весьма интересным и приятным, и я поделился своим наблюдением с экскурсоводом. В ответ я услышал целую лекцию о древности персов и пришлости тюрок. Резюме было таким: «Вы, народ Азербайджана, тоже персы, а не тюрки. Признать себя персом значит попасть в плеяду древних, коренных народов. А тюрки - просто пришлые кочевники».

Конечно, его доводы меня не убедили. Я уважаю персов, как и все другие народы, но сам персом не был и не буду. У нас, тюрок Азербайджана, своя, не менее великая, история. Но некоторые представители нашей интеллигенции, в отличие, скажем от турок, поддаются на эту пропаганду, принимают навязанные нам правила игры и, уподобляясь некоторым нашим соседям, начинают доказывать нашу "
«исконность» и «изначальность проживания» на той или иной территории.

С любой точки зрения это совершенно излишне. Почему? Да потому, что, во-первых, не только тюрки, но ни один народ мира, в том числе армяне и персы, не является полностью «коренным», «изначально живущим» в своей собственной стране. Все когда-то откуда-то пришли, в том числе и персы и армяне. А во-вторых, так называемая «древность» и «исконность» никогда ничего не решали и не решают ни в плане степени развития, ни в плане уровня культуры, ни в плане степени благосостояния, ни в плане престижа на международной арене того или иного народа или государства.

Китайское государство на пять тысяч лет древнее японского, но разве японская культура, государство или экономика от этого проиграли? До того как в начале нашей эры на территорию Японии пришли японцы, там жили воинственные племена айнов, которых японцы на протяжении многих веков изгоняли, истребляли и к XIX веку почти полностью уничтожили. В то же время японский народ в его современном виде сложился довольно поздно. О появлении специфически этнорасового типа японцев, видимо, можно говорить только с XII-XIII вв. Что же теперь, в XXI веке, японцев выселить из Японии, а оставшихся в живых айнов расселить обратно по всему японскому архипелагу? Разве это не смешно? Разве это не абсурдно? Да, примерно 1300-1600 лет назад воинственные алтайские племена - предки современных японцев - овладели этим архипелагом силой оружия. Они пришли из Монголии или Маньчжурии и завоевали Японию, также, как практически каждый современный народ когда-то завоевал ту землю, на которой живет сейчас. И кто сейчас посмеет сказать, что Япония не принадлежит японцам по праву и что это не их земля?

Доказывать, что тот или иной народ лучше и достойнее остальных только потому, что он самый коренной и древний в современное время просто смешно.

На смену династии Сельджуков пришли Османы. Они и захватили в 1453 г. Стамбул, который до этого назывался Константинополем и был столицей Византийской империи. Сейчас туркам и в голову не приходит утверждать, что они владели Стамбулом вечно. Когда рядовые греки говорят простым туркам: «Вы завоевали наш Константинополь!», турки отвечают: «Да, это так. Вам нужно было крепче за него держаться. А теперь, по прошествии 500 лет, он уже наш. Если можете - отнимите обратно!».

Русские пришли в Сибирь из России где-то около 500 лет назад, по ходу уничтожив Сибирское ханство и покорив множество малых народов - якутов, тунгусов, долган, тувинцев и т.д. Ермак Тимофеевич (между 1537 и 1540-1585), российский казачий атаман, походом в 1582-85 гг. положил начало завоеванию Сибири русским государством. Перейдя Урал, русские люди попали хотя и в редконаселенную, но давно обитаемую страну. В Сибири в конце XVI-начале XVII в. проживали 200-220 тыс. человек. Население было более плотным на юге и чрезвычайно редким на севере. Тем не менее, малочисленные, разбросанные по лесостепи, тайге и тундре сибирские народы имели свою древнюю и сложную историю, сильно различались по языку, хозяйственным занятиям и уровню общественного развития. Что касается русских, то до этого на территории Сибири русские не проживали. Однако сейчас в XXI веке никто «некоренных» русских выселять обратно в Россию не собирается.

Сегодня потомки «коренного» населения, т.е. древних кельтов - шотландцы, валлийцы, корнуэльцы - отлично знают, что когда-то, до прихода германских племен англов и саксов, кельтские племена занимали всю территорию Британии. Однако им и в голову не приходит сейчас, спустя 1500 лет после нашествия англосаксов, требовать передачи Лондона, Йорка, Манчестера и других английских городов обратно кельтам и настаивать на выселении англосаксов обратно в германскую Саксонию, откуда они пришли 1600 лет назад.

Те же самые англосаксы примерно 500 лет назад вторглись в Америку из Британии и, истребив два миллиона индейцев, впоследствии создали там свое государство - США.

Когда нам говорят: «вы пришлые», нужно не доказывать собеседникам всеми правдами и неправдами, что мы не пришлые, а коренные, а нужно просто сказать: «А разве вы сами не пришлые?».

Фарид Алекперли, доктор исторических наук