Три этапа нашей этнополитической истории
Те, кто снисходительно отводит истории скромную роль хранительницы музейных древностей, забывают, что она является такой же нашей современницей, как и день текущий. Мы с вами живем в этой истории, ежесекундно чувствуем ее дыхание, ее незримое участие во всех событиях политического, общественного, духовного, интеллектуального характера. Ибо сегодняшний день является лишь очередным звеном в длинной временной цепи, которая тянется от прошлого к будущему. К сожалению, мы не всегда ясно осознаем, но, несомненно, подспудно чувствуем тот непреложный факт, что разрыв этой исторической цепи лишает народ будущего и, по сути, означает конец его существования. Поэтому мы так живо откликаемся на те оценки и суждения об исторических событиях и личностях, которые затрагивают фундаментальные ценности народа.
Шах Исмаил и эпоха кызылбашей занимают, пожалуй, исключительное по важности место в историческом сознании азербайджанского народа. Не случайно этой теме, которая входит в сферу и моих научных интересов, посвящено значительное количество литературных произведений – романы Ф.Керимзаде, А.Джафарзаде, А.Ниджата, исторические исследования О.Эфендиева, А.Рахмани, Ш.Фарзалиева и других. Продолжает активно обсуждаться она и в средствах массовой информации. Надо сказать, что авторами высказываются различные и порой противоречивые взгляды на явления этой эпохи, вызывающие интерес как широкой публики, так и людей, облаченных государственной властью.
В этом отношении примечательна статья академика Рамиза Мехтиева, в которой выражена реакция на ряд последних публикаций о роли шаха Исмаила и Сефевидов в истории азербайджанского народа (“Шац Исмайыл Сэфэви али мэрамлы тарихи шэхсиййэт кими”). Основные концептуальные положения этой статьи открывают простор для интересной научной полемики. Вместе с тем она воздает должное роли истории в жизни и судьбе народа, показывает неразрывную связь между уровнем исторического сознания и жизнеспособностью народа. Основная идея этой статьи, на мой взгляд, заключается в том, что народ, лишенный исторического сознания, слабо осознающий свое место во времени и пространстве, имеющий смутную и неясную идентичность, подобен Ивану, не помнящему родства.
В условиях нарастающей глобализации он лишен шансов занять достойное место в мире. В этом плане статья дает серьезный стимул для развертывания широких общественных дискуссий о ключевых вопросах нашей истории, этапах этнополитического и государственного развития, формирования этнокультурной идентичности и т.д. Это особенно важно в настоящее время, когда в мире и вокруг нас происходят изменения геополитического характера, исторические претензии подчас становятся основой для изменения политических границ и т.д.
При этом важно, чтобы дискуссии выдерживались на соответствующем интеллектуальном уровне, не превращались в кампании по ловле рыбы в мутной воде. Увы, встречаются любители получать дивиденды за свой квасной патриотизм. Когда популизм подменяет поиск истины, затухает всякая живая мысль и смолкает наука.
А вопросов для обсуждения нашими историками-востоковедами немало, благо, грядут годовщины событий, имеющих ключевое значение в истории Азербайджана. К сожалению, взбудораженная мрачными предсказаниями календаря майя о скором конце света, наша общественность совершенно упустила из виду то, что, согласно календарю нашей истории, мы вступили в период “парада” исторических дат, которые оказали и продолжают оказывать на нашу судьбу несравнимо большее влияние, чем астрономический парад планет.
Прошлый, 2012 год был знаменателен 610-летием сражения при Анкаре, которое состоялось 28 июля 1402 года между османским султаном Баязидом I Илдырымом и эмиром Тимуром. В этом, 2013 году будет 540-летие сражения при Отлугбели (11 августа 1473 г.) между Мехметом II Фатихом и правителем Аккоюнлу Узун Гасаном. А в следующем, 2014 году исполнится 500-летие сражения при Чалдыране (23 августа 1514 г.) между султаном Селимом и шахом Исмаилом.
Чем же важны эти даты для нас? Кроме того, что это знаменательные вехи военной истории тюркских (и не только) народов, они также являются знаковыми событиями, маркирующими этапы этнической эволюции азербайджанского народа. Они отмечают некие хронологические рубежи, характеризующие в средние века разные периоды этнополитического развития тюркского сообщества на Ближнем Востоке.
Хотел бы заметить, что я занимаюсь этими проблемами более двадцати лет, посвятил им ряд работ, опубликованных как в Азербайджане, так и за рубежом, и попытался выстроить целостный концептуальный взгляд на этнополитические процессы в тюркской среде Анатолии (Малой Азии) и Азербайджана в своей книге “От Сельджукидов до Османов: этнополитические процессы в тюркской среде Анатолии в XI-XV вв.” (Баку, Элм, 2010; на азерб. яз.). Суть его вкратце сводится к следующим положениям. Сельджукское завоевание в XI в. привело к фундаментальным изменениям не только социально-политического, но и этнокультурного развития Ближнего Востока. Оно положило начало эпохе политического господства тюркских династий в мусульманском мире. В этот период массовая миграция и расселение огузов в широком ареале от Каспия на востоке до Эгейского моря на западе приводят к формированию здесь относительно единой тюркской этнической общности под сельджукским политическим доминированием. Можно много дискутировать о сути этих процессов, однако их присутствие не вызывает сомнений ни у кого из серьезных ученых.
Монгольское завоевание в первой половине XIII в. круто поменяло вектор развития, разрушив относительную целостность тюркской этнической общности на этих обширных пространствах, хотя и способствовало усилению процессов тюркизации. Образование Ильханидской империи с центром в Азербайджане стало важным фактором этнополитической консолидации тюркских и постепенно тюркизировавшихся монгольских племен в Азербайджане, восточной Анатолии, северном Ираке. Не случайно с этого периода получает интенсивное развитие азербайджано-тюркская литература в широком ареале от центральной Анатолии до Хорасана (Хасаноглу, Мустафа Зарир, Сули Фагих и др.), что является индикатором этнокультурной эволюции азербайджанского народа в средние века. В Анатолии же распад Сельджукской империи Рума (Малой Азии) приводит к локализации политической власти и образованию ряда независимых и вассальных бейликов (Караман, Гермиян, Османлы, Айдын, Эретна и др.). В истории Турции начинается т.н. “эпоха бейликов”. В острой борьбе между ними за политическое первенство и объединение анатолийских земель постепенно происходит выделение двух основных полюсов или центров власти – “западного” в лице Османского государства и “восточного” в лице сменяющих друг друга в этой роли традиционных тюрко-мусульманских государств (Караман, Кади Бурханеддин, Аккоюнлу). Османская империя постепенно ликвидирует другие тюркские бейлики Анатолии, начинает экспансию на Восток и становится центром этнополитической консолидации и ядром формирования анатолийско-турецкого народа с характерными этноментальными признаками. На востоке же, т.е. в восточной Анатолии и Азербайджане, происходит консолидация той части тюркского сообщества, которая не воспринимает османизацию и продолжает сохранять приверженность традиционным ценностям.
Противостояние “восток-запад” внутри тюркской общности Анатолии и Азербайджана становится определяющей парадигмой тюркского этногенеза в Передней Азии на протяжении ряда последующих столетий. Оно является также борьбой двух альтернативных цивилизационных линий – западный полюс символизирует некую новую линию исторического развития тюркского общества, ибо Османское государство восприняло имперские традиции Византии и представляло собой синтез тюрко-мусульманских и западных элементов государственности и культуры. На востоке же, который все больше символизируется Азербайджаном и Тебризом, продолжают сохраняться традиционные порядки с сильными элементами кочевой государственности, унаследованными от Ильханидской империи. Дилемма “запад-восток” становится, таким образом, фактором этнокультурного размежевания и этнообразования внутри тюркского сообщества Анатолии и Азербайджана.
Сражение при Анкаре в 1402 г. стало первым крупным столкновением двух полюсов – запада и востока. Победа Тимура над Илдырымом Баязидом имела огромное значение для этнических процессов в регионе. Она задержала османскую экспансию на восток на несколько десятилетий.
Эпоха бейликов в истории Турции и государств Каракоюнлу-Аккоюнлу в истории Азербайджана, т.е. середина XIV и XV столетия, знаменовала новый этап в этнической консолидации тюркского населения Азербайджана и постепенного его самовыделения из общетюркской среды Ближнего Востока и Средней Азии. Рост этнического самосознания выразился в возрождении политической власти огузо-туркманских династий после полуторастолетнего доминирования чингизидов (и их последователей) и монгольской политической традиции, всплеске в общественном сознании огузских этнических ценностей, активной фиксации различных версий огузских сказаний от “Огузнаме” до “Деде Горгуда”, апофеозе огузо-туркманской идентичности. Именно в этот период источники предоставляют нам неопровержимые свидетельства того, что население Азербайджана ясно осознает свою тюркскую (туркманскую) идентичность и свое отличие от соседних тюркских этносов – османов на западе и чагатайцев на востоке. Это подтверждается также лингвистическими данными, ибо с конца XIV – начала XV столетия можно выявить первые характерные лексико-морфологические отличия в языке азербайджанских (Кади Бурханеддин, Насими и др.) и западноанатолийских (османских) литераторов (Ахмеди, Шейхи и др.). Это было проявлением на лингвистическом уровне процессов постепенного этнокультурного размежевания внутри тюркской среды Азербайджана и Анатолии.
Это размежевание сопровождается и военными столкновениями. Сражение при Отлугбели в 1473 г. между Мехметом Фатихом и Узун Гасаном – это новый этап в противостоянии запада и востока. При всех его военно-политических и экономических составляющих, с точки зрения этнополитической истории оно знаменует дальнейший этнокультурный раскол между османскими и азербайджанскими тюрками. Этот раскол находит свое окончательное выражение при шахе Исмаиле и Сефевидах. Иными словами, тюркская этническая общность, образовавшаяся в эпоху сельджуков, окончательно раскалывается на два различных тюркских народа – азербайджанцев и османских турок (хотя это не аутентичные самоназвания данных этносов в ту эпоху). Дело в том, что Османское государство после завоевания столицы Византии Константинополя все больше обретает черты классической централизованной империи. Султан Мехмет Фатих издает “Своды законов” (“Кануннаме”), регулирующие все стороны государственной жизни. Формирование общеимперской идеологии происходит на базе суннитского ислама ханафитского толка. Военная мощь империи базируется на служилом классе оседлых феодалов (сипахи) и корпусе янычар.
Таким образом, многочисленные воинственные тюркские кочевые племена Анатолии все больше выталкиваются на периферию общества. Не случайно именно они постепенно превращаются в социальную опору набирающего силу кызылбашского движения в Анатолии и Азербайджане. Шиитская пропаганда шейха Джунейда и его последователей находит живой отклик среди этих племен, у которых антиосманские социальные настроения обрамляются в форму мистического мировоззрения. Постепенно османская власть в Анатолии ассоциируется в их сознании с “езидовым игом” (Йезид зульмю), с которым может справиться лишь божественное провидение в лице последнего шиитского имама Мехди. Поэтому выход на историческую сцену Исмаила, шейха ардебильского ордена Сефевиййе, был воспринят его адептами как благая весть, обещанный приход мессии, вера в скорое свержение зла и воцарение вечной справедливости. Не случайно именно кочевые тюркские племена составили костяк кызылбашской военной мощи. Они же и определили характер Сефевидского государства при первых шахах – от Исмаила I до Аббаса I, поставив его в один ряд с традиционными тюрко-монгольскими государствами на территории Азербайджана – Ильханидским, Джелаиридским, Каракоюнлу, Аккоюнлу. Все они характеризовались военно-политическим доминированием тюркской и монгольской знати и сильными традициями кочевой государственности. В то же время религиозный фактор – суннизм и шиизм – стал определяющим компонентом этнической консолидации османских турок и азербайджанцев как двух народов, сложившихся на базе общего сельджукского фундамента, но разделившихся в ходе многовековой этнической эволюции.
Чалдыранская битва в 1514 г. символизировала это окончательное “оформление” двух народов. По сути, столкновение султана Селима и шаха Исмаила было продолжением прежнего противостояния западного и восточного полюсов внутри тюркского сообщества Анатолии и Азербайджана, выразившегося прежде в сражениях между Баязидом и Тимуром в 1402 г. и между Мехметом Фатихом и Узун Гасаном в 1473 г. Оно положило начало более чем столетним войнам между Османской империей и государством Сефевидов, которые нанесли невероятно тяжелый урон и Азербайджану, и Анатолии. Сабир с горечью писал в сатирическом стихотворении “Фахриййе” (“Восхваление”) об этих трагических событиях нашей истории:
Султан Селим иль шах великий Исмаил,
Не помню, первым кто ислам наш раздвоил?
Но раздвоили нас: одни пошли в сунниты,
Другие – то-то грех! – немедленно – в шииты.
Тех и других судьба, увы, с тех пор горька.
Мы – шоры на глазах народа-простака!
Но должны ли мы сегодня заниматься только тем, что сокрушаться из-за этих трагических страниц прошлого? Нет, хотя бы потому, что эти события не являются чем-то уникальным и специфическим лишь для нашей истории. В Европе серия кровавых религиозных войн, и среди них Тридцатилетняя война, велась между католическими и протестантскими государствами, унесла миллионы жизней, оставила после себя пепелища сотен городов и деревень. Но она же сформировала этнополитический облик современного Запада. Подобную роль в нашей истории сыграли османо-сефевидские войны.
То, что нам важно сделать сегодня, – это извлечь подсказанный Сабиром урок для нынешнего и будущего поколений, причем потомков как сефевидского, так и османского обществ. Процесс формирования азербайджанского народа, а затем и нации прошел через невероятно тяжелые и противоречивые этапы, выковываясь в горниле кровавых войн, которые велись в том числе с османскими турками под религиозными лозунгами. Эти войны принесли неисчислимые бедствия обоим народам, обескровив и ослабив их перед лицом надвигающегося европейского и российского колониализма. В средние века османская армия несколько раз вторгалась на территорию Азербайджана. И всякий раз встречала враждебность большей части местного населения, когда считала, что завоевывает земли не братского народа, а очаг “еретиков”-кызылбашей. Однако эта же армия была встречена с радостью и воодушевлением, когда, отбросив все разделяющие нас религиозные предрассудки, в 1918 г. совершила героический и самоотверженный рейд до Баку, чтобы помочь своим братьям выстоять перед лицом общего врага и поднять трехцветный флаг независимого Азербайджана. Поэтому современные азербайджанцы – потомки кызылбашей – с благодарностью склоняют голову в Аллее шехидов в Баку перед монументом турецким воинам, которые отдали свою жизнь за свободу нашей Родины. Именно это сознание и чувство единства должны быть унаследованы из нашей общей истории нынешним и будущим поколениями двух народов.
Шаин Мустафаев, Доктор Исторических Наук
0 коммент.:
Отправить комментарий